Родилась в 1920 году в городе Алатыре Чувашской АССР. По национальности русская. Член КПСС с 1943 года. В 1936 году -кончила семилетку и поступила в медицинское училище. В 1939 соду училась в местном аэроклубе, затем здесь же работала инструктором-пилотом. В Советской Армии с октября 1941 года. Воевала в составе 46-го гвардейского Краснознаменного Таманского авиаполка ночных бомбардировщиков.
Гвардии старший лейтенант 3. И. Парфенова войну закончила в должности заместителя командира авиаэскадрильи. Награждена орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны 1 степени. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года ей присвоено звание Героя Советского Союза. После войны со своим мужем вернулась в Рязань, где проживает по сегодняшний день.Осенью 1942 года наш полк вел бои с самым большим напряжением дня. От командира полка до техника и вооруженна,— все старались не потерять впустую ни минуты. Это были «ночи-максимум». В любую погоду, при любых метусловиях экипажи самолетов стремились сделать как можно больше боевых вылетов. Напряжение было крайнее. Некоторые из нас, летчиц, еще находясь в воздухе, при заходе на посадку с выключенным мотором, нетерпеливо кричали: — Вооруженнцы, бомбы!
Наши подруги, вооруженнцы, эти незаметные, но незаменимые труженицы, в такие ночи проявляли чудеса выносливости. Их маленькие тонкие фигурки быстро -мелькали по аэродрому. Как муравьи, они точными движениями, без суеты, без шума, буквально в три минуты заправляли и снаряжали самолеты к новым вылетам. Едва только очередной самолет подруливал на заправочную полосу, как девушки, тоненькие и изящные, словно балерины, подбегали к нему и молниеносно подвешивали бомбы, техники заправляли самолет горючим, и экипаж снова уходил в темное кавказское небо.
Летчица Зоя Парфенова и штурман Дуся Пасько первыми поняли, что нетерпеливое покрикивание летчиц обижало наших наземных тружениц. Зоя и Дуся стали делать посадки тихо и молча сидели в своих кабинах, как бы демонстрируя полную уверенность в том, что вооруженцы, техники, электрики, прибористы и без понуканий отлично справятся со своим делом.
И мы стали свидетелями чуда. Девушки различных наземных специальностей, ценя такое к себе отношение и доверие, заправляли их машину вне очереди, и часто экипаж Парфеновой-Пасько делал за ночь на один-два вылета больше других.
Мы скоро разгадали их нехитрый секрет и стали следовать примеру Зои и Дуси.. От этого метода выиграл весь полк. Люди перестали нервировать друг друга, работа потекла спокойнее и спорее. В такие напряженные ночи экипажи выполняли по восемь и более вылетов.
Высокая, стройная, с копной белокурых, не знавших стрижки волос, с серо-зелеными «русалочьими» глазами, с красиво вырезанным ртом, уголки губ которого чуть приподняты кверху, Зоя Парфенова привлекала к себе симпатии всего полка. Этому способствовал ее удивительно общительный характер, очаровательная улыбка и внутреннее обаяние при большой серьезности и твердости взглядов. Кстати, Зоя была единственной девушкой в полку, которая в течение всей службы не расставалась со своими чудными косами.
Еще тогда, когда только девушки прибывали из разных мест на пополнение женских авиаполков, командование потребовало короткой стрижки. До слез было жаль расставаться со своими привычными прическами, но «приказ есть приказ», и он был выполнен всеми. К тому же девушки скоро сами поняли, что в фронтовых условиях длинные волосы и сложные прически приносили бы немало лишних хлопот их хозяйкам. Но у Зои волосы были особенно красивы: густые, длинные и мягкие, как северный лен. Она укладывала их толстыми косами вокруг головы, и эта корона, венчая ее гордую голову, создавала образ настоящей красоты русской женшины. Подруги посоветовали Зое обратиться к командованию с просьбой, чтобы ей было разрешено оставить косы.
Зоя Парфенова была отличным боевым летчиком. Спокойная и уравновешенная, она всегда добивалась успеха во всяком порученном ей деле. Одной из первых в полку она получила боевую награду.
Когда ей вручали орден Красного Знамени,— это было в сентябре 1942 года, Зоя, взволнованная и смущенная, принимая награду, тихо сказала:
— Даю слово комсомолки, что буду летать еще лучше. Каждая бомба, сброшенная моим экипажем, будет точно поражать цель.
В описываемое время полк вел напряженные бои на Кавказе в районе Моздока. Здесь противник сосредоточил много различной техники и навел несколько переправ через реку Терек. Каждую ночь мы по нескольку раз вылетали на боевое задание. Фашисты защищали свои цели множеством прожекторов и зенитными установками.
В конце января 1945 года Советская Армия подошла к границам Восточной Пруссии. Наши наземные части продвигались все глубже на территорию врага. Активную помощь им оказывала авиация — дневная и ночная. А погода стояла в это время отвратительная. Низкая облачность и туман затрудняли полеты, но наши экипажи продолжали наносить бомбовые удары.
В это время из штаба воздушной армии пришел запрос: представить список летчиц, желающих летать на задания днем. Задумалась наш командир полка Евдокия Бершанская. Посылать на фанерной, беззащитной машине на выполнение ответственных заданий — дело нешуточное. Командир решила собрать летчиц. Пусть они сами вызовутся на дневные полеты.
Одной из первых изъявила желание летать днем заместитель командира эскадрильи Зоя Парфенова. Вслед за ней вызвались и другие. Желающих оказалось много: и ветераны полка, и молодые летчицы. Командир отобрала только самые опытные экипажи, летавшие в любых условиях.
Потребность в данных полетах вызывалась тем, что оттепель, мокрый снег с дождем превратили фронтовые дороги в противное месиво жидкой грязи, сделали их непроезжими. Между тем наши части, продвинувшись вперед, оказались в затруднительном положении: к ним не подвезти ни снаряды, ни продовольствие, ни резервы.
Немцы же, воспользовавшись этим, решили на небольшом участке перейти в контрнаступление.
29 января полк получил боевое задание перебросить на другой пункт боеприпасы наземным войскам с посадкой в этом пункте на очень ограниченной площадке. Погода была хоть плачь: облачность 10 баллов. Сильный снегопад. Видимость очень плохая, земля еле просматривалась.
Первой по заданию вылетела Зоя Парфенова. Задача предстояла не из легких: линия фронта в этом районе была неясной, можно было внезапно оказаться над фашистами.
Пролетая над местностью близ предполагаемой линии фронта, Зоя обнаружила скопление войск, которые начали обстрел ее самолета. Непрекращавшийся снегопад залепил козырек кабины. Ориентироваться стало еще труднее. А Зоя летала одна, без штурмана. Вести самолет и одновременно следить за ориентировкой в таких сложных метеусловиях было очень трудно. Но полет продолжался. Вот показался населенный пункт. Самолет пошел на снижение. Зоя увидела, как на земле двигались танки, шла пехота. Летчица внимательно вглядывается в местность, отыскивая удобное для посадки место. Самолет снизился еще. И тут Зоя, к своему ужасу, заметила на танках черные кресты. Это были фашисты! Будто электрический ток пробежал по телу летчицы. Первой мыслью ее было: «Вот бы сюда бомб, да побольше!» Но под плоскостями самолета и в задней кабине только ящики с боеприпасами. Зоя резко развернула машину и повела ее на восток. Но тут и фашисты заметили красные звезды на крыльях. Мгновенно пулеметные очереди полоснули по плоскостям, по фюзеляжу. Дымное облако окутало кабину летчицы. Зоя почувствовала резкий ожог в правом бедре.
— Неужели ранена? Надо скорее уходить!
Она снижается еще, почти прижимается к земле и скрывается за лесом. Вот и лес позади. Кажется, опасность миновала. Только так ли это? Впереди показались люди. Они заметили самолет, приветливо машут руками. Обстрела нет. Ну, конечно, это же наши. Надо скорее идти на посадку. Преодолевая сильную боль и слабость от потери крови, Зоя сумела благополучно посадить самолет на маленькой площадке, чуть поодаль от артиллерийской батареи. Она сообщила нашим артиллеристам, где обнаружила скопление немцев и их техники, указала на карте точное расположение их батарей.
А тем временем ее самолет был окружен бойцам и командирами. Летчицу подхватили на руки, ее целовали, благодарили за боеприпасы и не сразу заметили, что летчица была ранена.
Солдаты и офицеры были восхищены подвигом молодой девушки. К самолету подходили все новые и новые люди, с чувством благодарности жали руки летчице. Ее фотографировали откуда-то взявшиеся фоторепортеры, а может быть, просто любители.
— Как вы нас выручили!—наперебой говорили ей солдаты, разгружая ящики с патронами и минами.
Обратный полет тоже был нелегким. Израненная машина плохо повиновалась ослабевшим рукам летчицы. Сказывалась и потеря крови: в висках стучало и мозг не так быстро реагировал на сигналы. Скорее инстинктивно, чем сознательно, вела Зоя самолет на посадку. На аэродроме ясно увидели, что с самолетом что-то неладно, не тот почерк у Парфеновой. И все тревожно всматривались в приближающуюся машину. Однако Парфенова блестяще посадила самолет, зарулила к командному пункту, выключила мотор, но самостоятельно выбраться из кабины уже не смогла. Она потеряла сознание. Зою бережно вынесли на руках и осторожно уложили в санитарную машину. В пути она очнулась, увидела возле себя подруг и командира полка, поняла, что находится среди своих, и счастливо улыбнулась. И снова потеряла сознание.
Раненую летчицу увезли во фронтовой госпиталь. Мы, подруги, часто навещали ее. Здоровый организм, хороший уход, общение с подругами сделали свое дело, и Зоя стала быстро поправляться. Вскоре она снова вернулась в полк и продолжала громить фашистов на.их территории.
День Победы Зоя Парфенова отмечала вместе со всеми летчицами полка под Берлином. А потом пришел приказ вылететь на самолетах в Москву для участия в первом послевоенном воздушном параде.
Мы базировались под Москвой, и здесь автору этих строк довелось очень близко сдружиться с Зоей.
Здесь же, на аэродроме, нас ожидала большая радость. Гвардии старшему лейтенанту Зое Ивановне Парфеновой было присвоено Звание Героя Советского Союза. По этому поводу в полку был митинг, и все мы, ее подруги-однополчанки, горячо поздравили нашу Зою с высокой наградой. На митинге было много выступлений, в своих речах девушки отмечали мужество Зои, героизм и в то же время ее исключительную скромность и высокое чувство товарищества.
После воздушного парада мы снова вернулись в Германию, где в то время базировался наш полк. Там же был расквартирован и другой авиационный полк, мужской, в котором служил отважный летчик Михаил Акимов. Здесь же произошла встреча Зои с Михаилом, и вскоре молодые люди зарегистрировали свой брак.
...В Рязанском Доме пионеров собрались пионеры и школьники со всего города. Здесь назначав пионерский сбор, посвященный победе советского народа над фашистской Германией. В ожидании начала ребята поют свои любимые песни.
Ребята увидели женщину со звездой Героя. Сразу же оборвалось пение, и все, как по команде, вскочили и стоя приветствовали отважную летчицу.
Ребята спрашивают Зою Ивановну, как у нее сложилось решение стать летчицей. И она отвечает.
Это пришло не сразу. Сначала она хотела быть медицинской сестрой. Ходила в школу медсестер, и ее увлекали мысли о том, как она будет приносить пользу людям, облегчая.страдания больных.
А потом до Алатыря донеслась весть о подвигах советских летчиков по спасению челюскинцев. За ними пришли имена Валерия Чкалова и Михаила Громова. А когда стали известны имена первых женщин Героев Советского Союза Валентины Гризодубовой, Полины Осипенко и Марины Расковой, тут в душе у Зои произошел перелом. Она зачитывалась рассказами о героических перелетах, искала биографии героинь, собирала их портреты. И однажды, возвращаясь с занятий по медицине, она встретила своего школьного товарища, который сообщил, что в городе открывается аэроклуб и уже началась запись желающих обучаться летному делу. Это решило ее судьбу. Зоя твердо укрепилась в мысли стать летчицей.
Так, шаг за шагом, рассказывает Зоя Ивановна о своей жизни, и ребята, следя за ее словами, убеждаются, что любая специальность доступна в нашей стране любому любознательному юноше и девушке.
Марина Чечнева, Герой Советского Союза