Читатели, вероятно, убедились, что чувашская несказочная народная проза действительно очень богата и разнообразна по тематике, содержанию, форме и художественности. В книге предпринята попытка рассмотреть всю основную совокупность зафиксированных исторических преданий по той или иной теме или вопросу, с применением методов источниковедческой критики, с учетом особенностей жанра, в сопоставлении с выводами историографии и документальными свидетельствами, что позволило получить масштабное, обобщенное представление об эпохах, периодах и важнейших событиях в истории чувашского народа, соответствующее в основном научной концепции прошлого.
Истинно народные, реальные предания поведали нам, что предки чувашей в глубокой древности жили далеко на юго-востоке, затем перекочевали на Северный Кавказ. На этапе разложения первобытнообщинных отношений и классообразования они переселились в Волго-Камье. Легендарные предания героической тематики отображают переход от военной демократии к государственности — образование Волжской Болгарии. Предания о чувашских царях и вельможах, угнетателях и угнетенных дают общее представление о государственности болгаро-чувашей. Шло формирование болгарской (древнечувашской) народности путем смешения пришлых тюрков с местными финно-угорскими племенами. С разгромом городов и многих селений монгольскими завоевателями, массовым уничтожением ими населения Волжской Болгарии и ликвидацией ее как государства, установлением ига монголо-татарских феодалов начался трагический период в истории чувашского народа.
Предания сохранили сведения о чудовищных погромах, систематическом массовом терроре, невиданной жестокости завоевателей. Народные массы боролись против монголо-татарских феодалов. Под ударами завоевателей вначале, в XIII столетии, окончательно во второй половине XIV века болгаро-чуваши оставили Закамье, территорию современных Самарской и Ульяновской областей, юго-восточные районы нынешней Чувашии и перебрались в ее северные лесные районы и Приказанско-Заказанскую область. К началу XVI столетия завершилось формирование чувашской народности. Как свидетельствуют предания, очень трудной, неспокойной и тревожной была жизнь чувашей в Казанском ханстве, отколовшемся от Золотой Орды. Величественна освещаемая преданиями эпопея освободительной борьбы чувашского народа против казанских ханов и феодалов за переход в состав Российского государства. Борьба увенчалась успехом. Характерно, что нет ни одного предания, положительно оценивающего монголо-татарское иго. В то же время не имеется преданий, осуждающих действия русских войск накануне, в ходе и после взятия Казани.
Устная память народа сохранила свидетельства о прогрессивности мирного, по челобитью, вхождения чувашей в состав Русского государства, положившего начало российскому периоду истории чувашского народа. В Чувашском крае установились мирные условия жизни. Управление им претерпело большие изменения, в нем были сооружены города-крепости. Предания подробно и всесторонне характеризуют такие важнейшие положительные процессы, как расширение площадей пахотных земель за счет расчистки леса и возникновение сотен новых селений в Чувашии, заселение юго-восточной и южной частей ее, участие чувашских крестьян в освоении дикого поля Закамья и других районов Среднего Поволжья, колонизация Приуралья — формирование чувашской диаспоры. Информация преданий в основном не расходится с документальными свидетельствами.
И в России чувашский народ пребывал под тяжелым социальным и национально-колониальным гнетом. Широкое, разностороннее, многоштриховое фольклорное отображение получили в преданиях многострадальная жизнь трудящихся Чувашии во второй половине XVI—первой половине XIX веков, борьба чувашских крестьян совместно с трудовыми массами русского и других поволжских народов под знаменами С. Т. Разина и Е. И. Пугачева, в восстании 1842 года против феодально-крепостнического и национального гнета. Хотя многие предания сообщают о локальных фактах и событиях, но в целом они освещают явления общенародного масштаба.
По древнему и болгарскому периодам преобладают легендарные и сказочные предания, часто героического характера, отточенные в эстетическом отношении. В них иногда выступают сверхъестественные силы. Количество таких произведений в последующих периодах сокращается, хотя они встречаются вплоть до середины XIX века, а по разинской тематике даже доминируют. Начиная с преданий об иге монголо-татарских феодалов возрастает число конкретно-исторических фабульных, изредка многосюжетных произведений, фактографических и топонимических сообщений. Известны сотни сюжетов. Наряду с единичными, встречаются широко распространенные мотивы: о мосте-радуге, богатырских поединках, животном-предводителе или переселении за животным, победе над чудовищным змеем, взятии городов путем направления птиц-поджигателей, скатывания с высоты дубовых кряжей на врага, превращении правителя, терпящего поражение, в белого лебедя, посрамлении противника открытием задней части тела, заклятых кладах, неуязвимости от оружия, полетах на кошме (войлоке) и т. п., основании селений обычно тремя братьями, на месте остановки специально водимого или направленного животного (быка, коровы, лошади и пр.), на месте насидки курицы в стороне от старой деревни, на месте падения специально пущенной стрелы; о том, что о новой деревне соседи узнают по щепкам, плывущим по речке, «ответе» земли о ее принадлежности (ямах), уступке земли под быка, крещении в озере или речке и т. д.
Некоторые сюжеты и мотивы древних чувашских преданий находят аналогии в фольклоре тюркоязычных, ираноязычных, финно-угорских племен и народов. А в части преданий, освещающих прошлое народа со времени установления ига монголо-татарских феодалов до середины XIX века, наблюдается сюжетно-мотивное сходство с русской, марийской и мордовской народной исторической прозой. Если русским преданиям более присущи широкий размах, высокая степень поэтизации, сказочности, обобщения, мордовские предания в значительной мере близки к русским, для татарских преданий характерно влияние исламской и восточной мифологии, то чувашские предания, при немалой поэтичности, выделяются богатством конкретного содержания, народностью и, если можно так выразиться, приятной незатейливостью. В них отразился характер самого народа.
Чувашским историческим преданиям присущи общие для несказочной прозы разных народов жанровые и художественные особенности. В преданиях обычно повествуется об общественно-политических событиях и лицах, отчасти о хозяйстве и быте, содержится в основном социальный конфликт, в некоторых (о борьбе с внешним врагом)—национальный. В них на частных, конкретных случаях раскрывается общее, типическое, характеризующее с той или иной стороны эпоху, период, общество, положение народных масс. В преданиях тщательно отработаны детали, частности, их содержание большей частью локализовано. Многие сюжетные повествования и хроникальные сообщения точно передают факты прошлого. В значительной части преданий, в основном поэтизированных, допускается сюжетный вымысел, который, однако, достоверно раскрывает характерные черты исторической эпохи. Большинство преданий содержит доказательства достоверности сообщаемого: ссылки на давность рассказа, авторитет предшествующих рассказчиков, следы, оставшиеся от события, героя и участников (курганы, рвы, ямы, дороги, постройки, урочища, грамоты, вещи и т. п.). Рассказ увязывается с местностью, природой. Некоторые предания имеют зачин, где указывается повод для повествования, и концовку, в которой отмечается результат, итог изложенного события, часто подтверждаемый также сохранившимся памятником, или же дается заключение от имени рассказчика.
Долговечность, живучесть преданий обусловливались не только общественной потребностью в содержащейся в них информации, но и художественными достоинствами отшлифованных веками народных новелл. Композиция многих преданий динамична, сюжеты эмоциональны, в них нередки героическое, драматичное, трагическое, применяются поэтический вымысел, гиперболизация, идеализация положительных образов. Запоминаемости содержания преданий, их выразительности служит применение в них традиционных мотивов, символических чисел 3, 7, 12, 40, 41, 77, народных сравнений, метких выражений, эпитетов, диалогов.
Реальные исторические предания, как можно судить по их тематике, идейному содержанию, имели как познавательно-информационное, так и воспитательное значение.
У бесписьменного народа они служили основным средством познания истории, содержанием социальной памяти, играли важную роль в воспитании подрастающих поколений на традициях борьбы с внутренними и внешними врагами, народного героизма и созидательного труда, строгой нравственности и порядочности, на идеалах социальной справедливости, ненависти к угнетателям.
Для нас же предания ценны как источник познания,, оценки народом исторических периодов, событий, социальных групп и деятелей, выяснения его мировоззрения, чаяний и социальных утопий, уточнения некоторых фактов истории. Использование преданий в исторических трудах оживляет изложение и помогает воссоздать картины прошлого. Предания содержат благодатный материал для творческого использования его в художественной литературе, либретто опер и балетов, в изобразительном искусстве.
К сожалению, в нашей стране историками предания не исследовались. Ими интересовались лишь фольклористы и отчасти этнографы. Между тем на Западе, прежде всего в Англии, Франции, США, Канаде, Италии, а также в ряде независимых государств Африки и Азии за последние три-четыре десятилетия сложилась новая самостоятельная отрасль (ветвь) исторической науки и источниковедения—устная история. Разработаны методология и методика, научные принципы этой отрасли, теоретические курсы, которые изучаются на исторических факультетах университетов. Имеются специальные журналы, лаборатории и научные общества устной истории. Создано много ценных научных исследований.
Как известно, письменных источников по истории чувашского народа до середины XVI века почти не сохранилось. В таких условиях историки не могут обойтись без широкого использования, наряду с археологическими источниками, устных источников — легенд, сказаний, преданий. Материалы историоговорения в дальнейшем должны в большей мере привлекаться историками в познание сложной, богатой и славной истории родного народа. Пока нашим народом не забыты устные исторические традиции, историоговорение у нас продолжает жить, хотя в значительно меньшем объеме, чем в XIX веке. Необходимо приложить все силы чувашских историков, фольклористов, этнографов к магнитофонной и письменной фиксации сохранившихся в народе исторических преданий.